Четвёртый Открытый семинар 
молодёжной литературной мастерской 
Челябинского государственного института культуры 
«Взлётная полоса»
(протокол семинара)


На обсуждении - стихи Юлии Линниковой (читать)

В обсуждении участвуют молодые авторы:

Анна Костина, студентка 4 курса ЧГИК.

Екатерина Кривова, студентка 1 курса ЧГИК. 

Юлия Линникова, автор поэтического сборника «Оригами».

Валерия Литвиненко, выпускница Литературных курсов ЧГИК, студентка 4 курса факультета журналистики Южно-Уральского государственного университета, руководитель литературной студии «Алые паруса» Дворца пионеров и школьников. Автор книги «Прольется дождь сухим вином»,  лауреат конкурса «Стилисты добра».

Владислав Савкин, молодой автор.

Екатерина Юркова, выпускница литературных курсов ЧГИК. Стихи публиковались в сборнике «Электрический снег», «Чаша круговая». Автор поэтического сборника «По ту сторону смеха».

Флюра Шишова, слушатель Литературных курсов ЧГИК. 

Руководитель семинара - Нина Александровна Ягодинцева.


Н.А. Ягодинцева Начинаем наш четвёртый Открытый семинар. В последнее время на многих литературных сайтах разворачиваются острые дискуссии по поводу качества текстов. Основная проблема заключается в отсутствии четких критериев, объективирующих впечатление, помогающих оценить художественный текст более или менее адекватно, без ссылок на «нравится – не нравится» или даже «у нас так принято – не принято», вообще противопоказанных творчеству. Сегодня мы обсуждаем стихи Юлии Линниковой, которая уже давно и серьёзно работает на нашей «Взлётной полосе». Напоминаю вам систему профессиональных критериев оценки художественных текстов. Первый, самый простой – степень лексической свободы: это свобода от штампов и способность наполнять смыслом и чувством слова, с которыми автор работает. В отношении лексики, особенно поэтической, должен применяться принцип «необходимо и достаточно». Второй, более сложный уровень, – умение строить образ и сюжет, в том числе лирический. Третий, самый высокий критерий, – оценка сверхзадачи, которую ставит себе автор. Очень сложный вопрос литературной работы – объяснить автору, что не так и почему не так. Поэзия – наука максимально точная, и мы учимся видеть, показывать и, самое главное, объяснять, что и почему не так. В начале обсуждения можно просто высказать впечатления. А потом, постепенно углубляясь в текст, мы уже будем говорить о метафизике стиха.

Екатерина Кривова Больше всего понравилось первое стихотворение, его философский смысл. «Были покрыты гипсовым слоем снега», всё было забинтовано, а потом «Точно ли зажили раны?» Мне это близко, понятно.

Флюра Шишова «Весна течёт по венам, // она – берёзовый сок, // Выдавливающий почку, // а из неё – листок»… Я почувствовала, что идёт рождение, лопаются почки, жизнь просыпается. Второе стихотворение очень понравилось: «Ракушками перламутрово // Вымощено нутро, // И берега наутро – // Чаши его даров». Просто вижу эти ракушки перламутровые, и наутро берега... Стихотворение дышит. Понравились и два следующих стихотворения. «Африка», наверное, для меня в восприятии сложнее. 

Анна Костина Огромный плюс, что стихотворения образные, картинка не статичная, она движется. В стихотворении «Море» скалы ненадёжные, как будто что-то вот-вот упадёт, как после шторма. Стихи изначально кажутся более спокойными, но на самом деле там есть бунт. В «Весне» хороший контраст чёрного и белого. В «Африке» бунт такой жаркий!

Владислав Савкин Я  попробовал почувствовать, что чувствовал автор. В первом стихотворении состояние, когда какая-то ситуация задевает слишком сильно, и внутри всё как будто закрывается пеленой, такой заживляющий гипс, как слой снега. И через какое-то время, когда всё заживает, ты раскрываешься. Это как рождение бабочки, и ты видишь всё по-другому, вылечился, стал ещё крепче. По поводу «Моря» ассоциация – какое-то разрушение, тот же самый гарпун... Очень понравилась «Африка». Я даже записал: «прорваться сквозь рутину жизненную», где всё как всегда, тускло, обыденно, но запоминается всегда сильнее, чем радостные моменты, и вот этот порыв, когда хочется пробить это всё, выйти... .Какая-то внутренняя смена…

Екатерина Юркова Перерождение?

Владислав Савкин Да, желание внутреннего перерождения. И, может быть, по-новому посмотреть на те вещи, которые казались обыденными. Спасибо автору. Приятно было читать.

Екатерина Юркова Мне очень понравилась подборка, много ярких интересных образов, темы глубокие, философские. Есть и вопросы к автору. Первое стихотворение намечено точечно. Первая точка: «Весна течёт по венам, // она – берёзовый сок, // Выдавливающий почку, // а из неё – листок». Вторая – «Любой жизни неизменно предшествует боль». Третья – «Я вспоминаю, // как дороги зимой // Были покрыты гипсовым слоем снега, // Так же // намертво // забинтовано было небо». Ну и последнее четверостишие – четвёртая точка. Образы подвешены, но вот-вот как будто бы стихотворение должно родиться. Я чувствую и понимаю течение мысли автора, мне всё очень близко. «Теперь же всё тает, и страшно, // не слишком ли рано?» – я тут чувствую сильное напряжение: сейчас что-то должно произойти, и, по моему ощущению, строчки «Точно стянулись ли, // Точно зажили раны?» снижают напряжение, как будто что-то не завершено по сравнению с напряжением предыдущей строчки. 
Следующее стихотворение – «Море». Очень понравилось самое начало, звукопись: «Ракушками перламутрово  // Вымощено нутро, // И берега наутро...». А потом я начинаю вглядываться в глубину, и приходится прямо продираться до конца. Непонятна, например, мысль «Милостью его, гневом ли  // Дышим напополам», ну и всё оставшееся. И очень нравится  финал – «Все перемелет, всех нас // В мелкую взвесь песка». Отдельные образы – «Парусниками белыми стянут на небе шрам» – яркие, ёмкие. Вопрос возникает: могут ли быть обломки переплетены? Обломки и переплетение – это энергийно два разных слова. «Оно вбивает всё глубже // В сердце моё гарпун». Очень сильный образ, но тоже как-то отдельно от стихотворения. В стихотворении «Мир – отворён» понравилась игра с пространством, там всё переворачивается с ног на голову. 
Понравилось и последнее стихотворение – «Африка», но опять автор меня обманул в конце. Хотелось какого-то разрешения, а в итоге – «Я уеду в Африку. // Однажды уеду в Африку». Возникли и вопросы: разве маленькие сердца стучат медленнее? Мне кажется, наоборот, они стучат быстрее. Много ярких образов: «И вот уже первобытная // Бьёт изнутри копытами», «В городе слишком тесно, // И Африке мало места, // Но если она прорвётся...». Мне нравится, что Юля пытается экспериментировать с рифмами. Нравится глубина размышлений и игра с пространством. Чёткие, достаточно сильные образы, может быть, ещё немножко не выстраиваются, не дают всей цельности стихотворению. Но всё, что меня притягивает, в этой подборке есть. 

Валерия Литвиненко Начну с впечатления. Хотелось перечитывать эти стихотворения. В них что-то очень гармоничное, и многое из того, что сейчас обозначила Катя, я не замечала. Я слышу гармоничную мелодию в произведениях, и моё состояние становится более гармоничным и лёгким, светлым ли, весенним ли. Но есть и вопросы. В первом стихотворении: «Любой жизни неизбежно предшествует боль» слово «боль» слишком прямое для метафорического начала, резкое, как неожиданный выстрел. Тем более, рифма это или нет: «боль – зимой»? Приблизительное созвучие делит стихотворение на две части. Понравилось, что у него нет чётко выверенного ритма, оно написано как будто разговорно, и за счёт этого звучит очень органично: как гармоничная мысль, которая сама по себе выходит. 
«Море» тоже очень понравилось: мелодия, звукопись… Отдельно я для себя отметила образы как «Парусниками белыми // Стянут на небе шрам», «Саднящего горизонта, // Звенящего как струна». По поводу строчек «Оно вбивает всё глубже // В сердце моё гарпун» возникло ощущение, что они взяты из другого произведения: начинается стихотворение с одним внутренним ощущением, и звуки более мягкие, льющиеся, а потом появляются эти две строчки, звонкие и достаточно резкие: «Оно вбивает всё глубже // В сердце моё гарпун»… В восприятии возникает аритмия. 
В стихотворении «Представляю, как я окрашенным охрой пальцем...» понравились образы «Сшивают пространство стрелы» и «Прирученный рдеет огонь». Финалу я до конца не поверила. С одной стороны это изумительный образ: начинается с руки, которая что-то творит, и заканчивается тоже рукой, которая проходит через века, но слово «ладонь» не отсюда.  Если бы была рука – это энергийно, а просто ладонь… В стихотворении «Мир – отворён» в строчке «Холодные ветра грачей вспугнули с места» возникло ощущение, как будто грачи летают не стаями, а ветрами. Двойное прочтение, видимо, возникает из-за построения фразы: на первом месте стоит подлежащее, но оно неодушевлённое, а затем идёт дополнение, и оно одушевлённое. Основа заложена именно в одушевлённом явлении, поэтому для меня ветра с грачами даже и не разделились.

Н. А. Ягодинцева А цезура не сработала? В середине строки маленькая пауза. «Холодные ветра – грачей вспугнули с места».

Валерия Литвиненко У меня неразрывно прочиталось, соединились ветра и грачи. Еще я совершенно влюбилась в строчку про берёзовые ходули. Здесь всё: и лексическая свобода, и образ совершенно замечательный, и сверхзадача... Сразу же  конструкция мира представляется, ощущения возникают. 

Н.А. Ягодинцева И она даже легонько покачивается – эта конструкция...

Валерия Литвиненко Стихотворение «Африка» осталось для меня самым загадочным. Оно было бы лучше, если бы не было двух последних строк, которые добавляют игровой смысл произведению, а оно отнюдь не игровое, оно очень накалённое: ощущение, что здесь саванна, жар в венах, в крови, и эти внутренние удары, когда эта Африка пробуждается – здесь нет игры, здесь есть всё, что подступает огромным пожаром. Словом «Килиманджаро» можно было бы уже закончить, с точки зрения фонетики это было бы жаркое ударное окончание, соответствующее духу произведения. Начинается всё с «душного трафика» и с «графика», то есть с геометрически заряженного пространства, а заканчивается пожаром и вершиной. Это взлёт с точки зрения и пространства, и идеи. Единственное, что меня смутило: сначала Африка свернулась и разворачивается, урчит, и затем бьёт копытами, то есть она представляется каким-то свободолюбивым животным. Недостаточно прописан момент, когда Африка успела трансформироваться из животного травоядного, копытного, просто ищущего свободу, в животное хищное, которое охотится, потому что у него есть кровавые инстинкты. 

Юлия Линникова Я, возможно, сейчас усугублю своё положение, но вначале оно тоже хищное. А потом травоядное, а потом снова хищное.

Валерия Литвиненко Вот здесь – «Каким-то глубинным чувством // Движение океана, // И сердце стучалось чтобы // Барабаном во мне» с точки зрения фонетики такое количество ударных твердых звуков оправдано, но мне не понравилось, что акцент был поставлен на служебном слове «чтобы». Тут так много потрясающих слов, на которых можно акцентировать внимание: движение, взлёт, разворачивание хищника в крови. Спасибо за подборку, прочитала с огромным удовольствием.

Юлия Линникова В принципе, мне пришло в голову, что можно заменить слово «чтобы», например, на «громко».

Н.А. Ягодинцева Метафизика стиха рождается из точности его физики. Насколько точно выстроен первый  слой реальности, насколько детали соотнесены между собой, настолько текст и становится магическим. Об этом сейчас и поговорим. В стихах Юли достаточно высока степень лексической свободы, причём нет как штампов, так и спекулятивной лексики – пустых слов, не несущих смысла. Эта чистота поэтического мышления, точная соотнесённость представления со словом, – явление достаточно редкое. Вопросы начинаются на уровне построения образа. Давайте посмотрим, что разрушает магию. 
«Весна течёт по венам...» – стихотворение с реальным переживанием перехода от зимы к весне, с ощущаемой тревогой. Катя Юркова сказала очень интересную вещь: стихотворение построено из опорных двустиший, и связь между ними слабовата, но на них стихотворение держится. Где теряются экспрессия, и логика? «Весна течёт по венам, // она – берёзовый сок». Весна – событийное существительное, понятие более широкое, чем вещественный «березовый сок». Когда мы сужаем смысл, экспрессия теряется. Возможен такой вариант: «Весна течёт по венам. // Её берёзовый сок…», то есть берёзовый сок весны, не только у берёз – у весны в целом. Мы чуть-чуть меняем конструкцию, и у нас уже «Весна течёт по венам» – утверждение, не требующее доказательств, дальше экспрессия «Её берёзовый сок, выдавливающий…» – книжную, шипящую форму причастия можно сократить до глагола прямого действия –  «выдавливает почку, а из неё листок». Даже ритм стихотворения не страдает. Этот «ющий» хвост, как у ящерицы, просто отпадает за ненадобностью. А дальше у автора выражение не от чувства, а от ума: «Любой жизни неизменно предшествует боль». С одной стороны, оно справедливо, с другой – возникает противоречие: это боль рождения или раны? Есть боль рождаться и боль рождать, но раны наносятся извне, и эта путаница не даёт возникнуть той метафизической точности, которая у вас здесь заложена и должна быть. Дальше ещё один слом: «Я вспоминаю, // как дороги зимой // Были покрыты гипсовым слоем снега». А дальше – «Так же // намертво // забинтовано было небо». Создавая пространство, вы дороги противопоставляете небу, а надо противопоставлять вещи сопоставимые, искать пространственные антонимы. 

Валерия Литвиненко А если противопоставить дороги земные и – облачные?

Н.А. Ягодинцева Да, пространство создается сопряжением антонимичных понятий. Дальше очень точное «Теперь же всё тает, и страшно, // не слишком ли рано?» Возникает одновременно и желание, чтобы всё оттаяло, и страх. Стихотворение – очень сложная конструкция, это высшая математика смысла, и здесь логика работает сразу на нескольких уровнях. Есть логика пространства – но есть ещё и логика ощущений, и она выстраивается на контрастах. Холодное мы острее чувствуем после горячего. Шершавое сопоставляется с гладким, чёрное с белым, обилие света – с темнотой. Логика эмоций – всегда волна, последовательное нарастание или ослабление качества. Логика осмысления – это логика обобщений, синтаксических конструкций. И проблема в том, чтобы стихотворение, занимающее часто малую часть  листа, всё это в себе соединяло. Только тогда можно браться за логику событийную и ценностную. К «Морю» больше всего вопросов логических. На уровне звукописи – ощущений – оно очень хорошо. «Ракушками перламутрово // Вымощено нутро, // И берега наутро – // Чаши его даров». Слышен рокот моря по гальке. На уровне линейной логики я не очень понимаю, как выстроено пространство. Нутро вымощено ракушками, соответственно, я воспринимаю это как чашу, а дальше «чаши его даров». Берега и чаши пространственно между собой практически не соотносятся, берега – открытая линия, полоса, даже если скалы, а чаши – множество кривых замкнутых линий … Дальше – «Милостью его, гневом ли // Дышим напополам». Двое ли это или два чувства? Мы с вами дышим напополам, или вы дышите милостью и гневом? 

Юлия Линникова Второе.

Н.А. Ягодинцева Почему тогда здесь «ли»? Напополам – и тем, и другим. А если стоит частичка «ли» – значит, на выбор. Экспрессия, внутренняя тяга, которая ведёт ваше стихотворение, вроде бы верна, но логика рассыпается. «Парусниками белыми // Стянут на небе шрам // Саднящего горизонта…» Но шрам горизонта не на небе – он между небом и морем. Саднящий, гудящий как струна… Вот это ощущение: шрам или струна? Шрам – физиологически – неровная фактура, края, которые срослись как придется, как получилось, чтобы закрыть рану. Когда граница между небом и морем практически стирается, она и воспринимается действительно как струна, как что-то едва-едва заметное – но как найти слово? Задача явно не на уровне «Юля, исправьте немедленно рифму!» или «Юля, почему у Вас хромает размер?». Это высшая математика, которая берётся на очень высокой температуре переживания, когда слова как будто сплавляются между собой сами. Ещё: «А по волнам обломки // Переплетенных стран». Что это – облом или обрыв?

Екатерина Кривова Может, они были переплетены, а сейчас…

Валерия Литвиненко Даже если они были переплетены, они потом будут разорваны, а не разломаны.

Н.А. Ягодинцева Дальше: «Картину разбитой суши вместе не соберу». Автор выходит из картины, которую он переживает вместе с нами, и производит какое-то внешнее действие по типу «отойду, да погляжу, хорошо ли я сижу». А дальше замечательное – «Оно вбивает всё глубже // В сердце моё гарпун». Гарпун – копьё привязанное, значит, всё – попался, и можно только либо гарпун вырвать вместе с сердцем, либо покориться. И конечно, к этим двум строчкам очень сложно подобрать другие две, настолько же сильные, но если вы это сделаете, вы победите. Дальше: «Выплескивается через // Края ненадёжных скал». И тут опять появляется чаша. Вот вы строите образ моря. Это чаша или охотник? Предмет или субъект действия? Видимо, вначале должна быть отвлеченная картина: человек так переживает, вот это перламутровое дно, дары, которые море выплескивает на берег, белые парусники, обломки. И вдруг человек, который все это видел, герой лирический, и он ощущает, что гарпун в его сердце вонзается глубже и глубже. И вот тогда герой понимает, что «Всё перемелет, всех нас // В мелкую взвесь песка», море великолепно и абсолютно беспощадно. И это будет классно. 
В третьем стихотворении очень портит картинку «Представляю, как я…» Здесь вы теряете сто процентов стартовой энергии. Надо начинать с жеста. Причём здесь тот случай, когда поэту полезно заглянуть в специальные книги или в крайнем случае сказать «Ок, гугл». Какой была техника рисования охрой? Была какая-то особая технология, и жест надо брать оттуда, начинать с жеста. Второе – разобраться, у вас художник рисует оленя, а остаются медведь и огонь. Только рука, только ладонь переходит от рисования к нарисованному. Может быть, в первой части должны быть только контуры, только этот жест, как человек рисует или как он вбивает эту краску в камень, или что он думает и что говорит, когда он это делает. Ведь он же совершает магическое действие. Зачем рисовал первобытный  художник? Порисовать захотелось, а альбома под рукой не нашлось? 

Юлия Линникова Это магическое действие.

Н.А. Ягодинцева Само рисование – магия, оно максимально наполнено энергией. И огонь-то рисуется для того, чтобы не погас. И отпечаток ладони – жест, которым покоряется время. Ладонь – подпись, но и желание дотянуться до будущего. Стихотворение сильное в своём потенциале. Следующее –  «Мир – отворён» – очень хорошо. «Африка» – да, у маленьких зверушек сердце стучит чаще, но здесь замирание сердца, теснота, поэтому оно стучит медленнее. А дальше начинаются вопросы.
«А в генах свернулась Африка // И, медленно разворачиваясь…» А зачем свернулась-то? Два глагола противонаправлены и не согласуются между собой в действии. Африка может просыпаться. Надо глагол менять, и тогда она, «медленно разворачиваясь, // Потягивается, урчит. // И вот уже, первобытная…» Это тот случай, когда Вы можете ломать всю логику: хищник или травоядное, растение или зверь. Вы имеете право здесь всё перемешать в своеобразном коллаже ощущения Африки внутри – оно ведь прорывается детально: то ушки гепарда, то голос слона, то тусклый блеск крокодильей кожи. «Но плотина воздвигнута – // Моя городская жизнь» – выход из фактуры. Он должен быть один, потому что либо Африка просыпается, замирает и потом уже героиня специально начинает её искать в себе и будить, либо Африка просыпается, потягивается, открывает глаза и начинает действовать. Это уже событийная логика. «В городе слишком тесно, // И Африке мало места». Но она же не в городе, она же в генах героини. Барабанный бой Африки, то, что завораживает, надо проводить красной нитью. И «Да, // Мы все городского племени, // Но точит плотину время и // Сильней и сильней давление: // Чуть-чуть – и наступит сбой». И плотина, и сбой, и поток должны быть внутренними. «И полыхнет пожаром // С вершины Килиманджаро». Может быть, заснеженная вершина Килиманджаро полыхнет, потому что она ведь заснеженная? Представьте: африканское солнце на африканское Килиманджаро, это же блеск! «Если она прорвётся, // То унесёт с собой». В принципе, если вы всё это правильно выстроите, то финал не надо менять. И тогда «Тогда я уеду в Африку. // Однажды уеду в Африку» – да, потому что внутри уже Африка, и она заставляет взять чемодан и ехать. Вы имеете право на эти две строчки, если правильно к ним подойдёте. Но это должно быть на таком ритме! На ритме, который меняет сознание. 
В целом подборка радует. У вас хороший стартовый капитал, чистый лексический запас, и надо уже постигать закономерности другого уровня, строительства. А сверхзадача у Вас всегда интересна, лёгких путей вы явно не ищете. Ваше слово?

Юлия Линникова Спасибо всем за критику. Много пищи для размышлений. Некоторые вещи сразу видно, как исправить, а некоторые – даже не знаю, с чего начать. Но уже ясно, в каком направлении двигаться.

Н.А. Ягодинцева Для этого у нас и обсуждения. Всем спасибо! Разговор получился хороший.

Материалы предыдущих Открытых семинаров "Взлётной полосы":
Первый Открытый семинар - обсуждение стихов Романа Япишина
Второй Открытый семинар - обсуждение рассказа Виктории Ивановой "Трамвай"
Третий Открытый семинар - обсуждение стихов Екатерины Юрковой