Григорий БЛЕХМАН

ЖИВЁШЬ, ЭТУ КНИГУ ЛИСТАЯ…

***
У жизни мирской есть пределы,
У жизни духовной их нет,
И как ни живи, что ни делай  – 
Почти неизменен сюжет:

Сперва поддаёшься соблазнам,
Потом искупаешь грехи…
Порой  –  очищенье, как праздник,
Где медные звуки тихи.

Живёшь, эту книгу листая,
Пока ни находишь ответ:
Лишь время мирское  в нас тает,
А время духовное – нет.


***
Швыряет ветер порции дождя,
Зонты трепещут и бегут под крыши,
День непогожий всё это услышал
И записал немного погодя.

Потом забыл, и через много лет
Ему вернула память почему-то:
«Был дождь» – она  напомнила, и будто
Хотела слышать  от него ответ – 

О тех далёких порциях дождя.
Но день не дал ей внятного ответа,
Сумел лишь вспомнить – вроде было лето…
И записал немного погодя.

У мемуаров есть своя печать – 
Они условны, как условна память…
Проходит дождь, твой зонт опять не занят,
И всё сначала хочется начать


***
Бурлила ночь огнями города,
На август сыпал звездопад,
А лето шло в чуть слышных шорохах
Встречать осенних дней парад.

Он  был и  красочен, и холоден,
И платья пёстрые срывал
Залётный ветер, вспомнив молодость,
Как непрерывный карнавал,

Когда неважно – жарко, холодно,
Дождит ли, снежится зима
Или звонит по ком-то колокол.
Важна лишь молодость сама.


***
Гуляли волны у причала
И волновали окоём,
Как будто молодость бежала
Туда, где хорошо вдвоём.

Она бежала без оглядки
И нарушала, может быть,
Порядок в общем распорядке – 
Когда приплыть, куда отплыть…

Она рвалась, и ей хотелось
Как можно раньше видеть только ту,
О ком всегда так сладко пелось
И что несла его мечту –

Мечту о том, чтоб у причала, 
Не нарушая окоём,
Всё так же молодость бежала
Туда, где хорошо вдвоём.


***
Мы каждый день на лести падки,
И только –  возраста печать:
Так умилительно и сладко
Себя пылинкой ощущать – 

Ведь как пылинку мирозданья, 
Свою имеющую стать,
Тебя в многопланетном здании
Кому-то будет не хватать – 

Твоей улыбки и печали,
Твоих сомнений и высот…
Не догадаешься вначале,
Что ты и сам – лишь эпизод.


Маме
Ты уходишь в золотую осень,
И в пространство тихо сеет дрожь,
Ты меня теперь уже не спросишь:
«Как дела, сыночек? Ты придёшь?»

И свеча, что по тебе печалит,
Восковой слезой бежит на дно.
«Я приду»  – тебя я отвечаю.
И теперь тебе уже одной…

Ты прости – я опоздал с ответом,
Ты всегда умела тихо ждать.
Я сегодня пожалел об этом – 
Что не всё успел тебе сказать.

Так всегда – жалеешь слишком поздно,
Что-то рад бы изменить, но как?..
Тихо стынут за закатом звёзды
И плывут куда-то облака.

Может быть, туда, где это «где-то»,
И куда я говорю опять:
«Ты прости, я опоздал с ответом,
Подожди, как ты умеешь ждать». 


Прощание с Артистом
Опущен занавес, и надо, 
Казалось, выйти на поклон
Где все остались тебе  рады – 
Где зал затих и полон он.

Там благодарный зритель, слушатель,
Не опасаясь расплескать
Себя до дна, сейчас всё лучшее
Принёс и ждёт, чтобы  отдать…

Усеяв путь аплодисментами,
И уложив в земной поклон,
Твой зритель ввёл тебя в бессмертие
Вместо формальных похорон.


***
С годами всё прозрачней, призрачней
Гуляют в памяти черты
И видятся они как призраки
Из дальних дней, что ищешь ты,

Когда заботы беззаботностью,
Чуть позже время назовёт,
И признаки твоей дремотности,
Переведёт мечтой в полёт,

Который и гуляет в памяти
По переулкам дальних лет,
Где беззаботностью мы заняты,
И невозможного там нет.


Свете
Гуляла ночь, к утру раскинувшись,
Ушли в рассвет её черты,
И день оставил только символы
Слов, что сказали я и ты – 

Совсем простых, но и достаточных,
Других таких в природе нет, 
И потому из всех оставшихся
Лишь те слова несут нам свет.


***
Всё земное тянется к свету,
И поэтому мучит всех:
Отчего, мечтая о светлом,
Постоянно впадаешь в грех – 

Невзначай обижаешь ближних
И бываешь падок на лесть…
Хоть давно на страницах книжных
Всё о чаяньях наших есть – 

И о том, что тянешься к свету,
Но нередко входишь во тьму.
Только главного нет – ответа
На простой вопрос: «Почему?» 


***
«Поэт всегда должник вселенной»,
Но многое, что говорил,
Живёт во времени нетленным – 
Единственным из всех мерил.


…Старик Державин нас заметил…
Стихи легки, они воздушны,
В  них весь полёт из глубины – 
Слова рождаются послушно,
И замыслы вдохновлены

Неистощимостью  сюжетов…
Уже повсюду речь слышна,
Что царскосельскому Поэту 
Затмить другие имена…

Так по сей день – его прозренья
В волшебно собранных  словах 
Всё с тем же трепетным волненьем
Разносит по свету молва.


*** 
Изо дня в день, из века в век
Друг друга где-то убивают.
И, не успев уйти, всплывает
Вопрос: «Чем болен человек?

Зачем стремится на крови
Создать себе благополучие?
Мирская жизнь ведь – только случай
С одним напутствием: «Живи!

Изо дня в день, из века в век – 
Свой путь земной пройди достойно,
Чтоб в мир иной входя, спокойно
Произнести:  я – Человек».


***
Часто с теми, кто дружит со словом,
Робок день и приветлива ночь,
Где ночные прозрения снова
Могут день оценить и помочь

Выбрать верную строчку и фразу
Или в тон тишине помолчать.
Только это приходит не сразу,
И не всё попадает в печать.


***
У каждой строчки есть подстрочник,
Он неуклюж и простоват,
Поскольку там ещё неточно
Располагаются слова.

Расставишь – получаешь строчку,
Потом забудешь, что сперва
Её принёс тебе подстрочник
И подарил свои слова.

 
***
Цвет, размер, число карат
Представляют циферблат, –
Там и ценность, и наружность,
Но… окружность манит взгляд:

Время следует по ней,
Отмеряя, сколько дней
Прожил ты… А, что осталось, –
Где-то рядышком – вовне.

Может это потому,
Что не надо никому
Знать о тайне мирозданья,
Недающейся уму.

Жить бы «как ведёт звезда»,
И, наверное, тогда
Ты оставишь в стороне
Много «факторов извне».

Только мне пока никак
Не постигнуть эту мудрость:
До сих пор любая трудность
Заставляет суть искать…  


***
Получаешь разные вести
В виде фразы, пейзажа и песни,
В виде вспышки осиновой дрожи
И мерцанья бегущих строк.

Крыши в рыжем дожде, и чуть слышно
Переходит осенняя вспышка
В синий дым с оседающим стогом,
И всё реже шаги у порога,
И всё чаще прощальная речь.

По простуженным дням и дорогам
Чуть струится воспоминанье – 
Почему-то слово «Беречь».

Будто знак, что однажды вспыхнув,
Переходом в телесный пепел обозначенная дорога
Станет памятью и звездой.

Но пока обозначишь вместе,
И звезда перейдёт в созвездье,
Получаешь разные вести, 
Что идут своей чередой.

И поэтому сны коротки,
И поэтому речи не гладки,
И поэтому так без оглядки
Убегают слова из строки…
  

***
Не усложняется простое,
В котором сложности итог,
И дорогого оно стоит
В простой строке, и между строк.

В простых словах сокрыта мудрость,
Они подскажут, осенят,
Их часто слышишь ранним утром,
Когда все рядом, крепко спят…

И потому хранишь простое,
Как свой сегодняшний итог
Того, что стоит и не стоит
В твоей строке и между строк.


***
Печаль и радость входят в будни – 
Всему свой срок и свой черёд,
Но что в каком порядке будет,
Никто не знает наперёд.

Как видно есть какой-то жребий,
Но плох ли он или хорош…
Ведь даже праздник – был ли, не был – 
Порой не сразу разберёшь.

Конечно, хочется удачи,
О ней и теплятся мечты,
Но праздник, так или иначе,
Лишь то, что сам сумеешь ты.

А чуть достигнешь – снова будни,
Они-то помнят свой черёд…
И всё равно, о том, что будет,
Никто не знает наперёд.


***
У исключений правил нет, –
Они, как правило, случайны,
И тайна их первоначальна:
Как без предмета силуэт

Или как разовый билет
Туда, где вдруг объявлен праздник.
И не казённой бравой фразой,
А той, что оставляет след.

Он может быть совсем не прост
В незарастающей тропинке –
Ведь даже память без запинки 
Не отвечает на вопрос

О том, куда был тот билет,
Где и когда тебя ждал праздник
И почему иная фраза
Вдруг навсегда оставит след.


***
Тропинки памяти как сны:
Их чёткость линий чуть размыта – 
Полупрозрачная. Но мы там
Зачем-то, видимо, нужны.

Их дальний свет, как силуэт,
Где есть и города, и страны
И на вопросы не пространный – 
Пунктирный следует ответ.

Его слова, как первый снег – 
И неожиданны, и хрупки,
Будто протянутые руки
Качают маятника бег.

А он отсчитывает то,
Что лишь ему подвластно ведать,
И не сбивается со следа,
Когда-то ставшего мечтой.

Она уходит высоко,
Где неразгаданны сюжеты,
И по её полоске света 
Вплывает контур облаков.

Он, чуть покачиваясь в такт
Своей мелодии неслышной,
Уводит нас от фразы пышной
Туда, где правит простота – 

К тропинкам памяти и снам,
Чья чёткость линий чуть размыта.
Но лишь размыта – не забыта,
И потому приходит к нам.


***
Иной раз топчешься на месте
И поступить не знаешь, как,
Но вдруг нежданное известие
Выводит вмиг из тупика

В такую простоту и ясность, 
Где будто молвит поворот:
«Твои старанья не напрасны…»
Бывает и наоборот.


***
У пышной фразы есть изнанка,
А у простой – изнанки нет.
Она приходит спозаранку,
В ней прост вопрос. И прост ответ,

Что только самое простое
Вместить способно глубину.
И потому искать не стоит
В себе хоть чью-нибудь вину.


***
Из множества знакомых фраз
Составить бы такую фразу,
Чтоб останавливала сразу,
Но и была не напоказ.

Высокий слог и простота
Чтоб в ней слились одновременно,
Тогда проступит в современность
Любого времени черта.

Тогда она и бередит,
И все тебя готовы слушать.
Но миг такой – лишь редкий случай
И мало у кого гостит.


***
Невозможно быть любимым всеми
И не нужно, важно только знать – 
Каждого из нас рассудит время,
Хоть и не уходит время вспять.

Лишь оно безжалостно и чинно
Расставляет в объективный ряд
Нашу суть, поступки и причины,
Что в ряду том рядышком стоят.

Ну а то, что не возможно всеми
Быть любимым… Так возможно знать – 
Каждого из нас рассудит время,
Хоть оно и не уходит вспять.


***
Уходят годы, не прощаясь,
Как и приходят, не стучась, –
Слегка себя обозначая
В условный день, условный час.

Ведут тебя по анфиладе
Неслышной поступью шагов
К ещё неведомой ограде,
Где твой итог земной готов.

Но он – земной – лишь запятая,
Для продолженья наших дней, –
По чьей-то памяти ступая,
Ты продолжаешься и в ней,

Чтоб в непрочитанной странице
Услышать главные слова
Или кому-нибудь присниться
И обозначиться едва.  


***
Я живу в современном мире,
Он ко мне равнодушен и пуст,
Как к жильцу в опустевшей квартире
Отстающих обоев хруст.

И во многом живу тем, что слышу
Голоса моих давних дней,
От которых теперь завишу
С каждым годом сильней и сильней…


***
Казалось бы, совсем немного – 
Бокал вина, да разговор,
И коротается дорога.
Так повелось с далёких пор.

Её не только коротаешь,
А в откровенности сосед,
Как-будто – давний твой товарищ, –
Даёт очередной совет…

Такое было постоянно
В доперестроечной стране,
Сейчас уткнулись все в экраны,
В пути бесед почти и нет.

Прогресс, конечно, неизбежен,
Но иногда – бокал вина
И разговор – случайный, прежний,
Как в давних днях, лишает сна.


***
Уже не скажешь: «Невзначай»: 
Не спишь всё чаще по ночам – 
Это приходит дальнозоркость,
И начинает мучить совесть
За то, что нарубил с плеча,
За, может быть, не те слова
Или поступков неумелость…

Но обязательна ли зрелость,
Когда белеет голова?
Ведь, всё равно, – вопросов тьма,
При этом – дефицит ответов…

И, чтобы не давать советов,
Дай Бог, хватило бы ума.  
 

***
Осень стелет золотом дорожки,
Гасит пыл и серебрит виски,
Что казалось – навсегда, до дрожи,
Чуть сместилось в сторону тоски.

Словно ищешь то, что было в рядом,
Или то, что так и не нашёл.
Осень тихо привела в порядок
Все тропинки, по которым шёл.

Эта осень не жалеет красок,
Будто в чём-то хочет убедить – 
То ли ждёт и моего согласия,
Что всегда возможно ярко жить.

Я согласен и ничуть не спорю,
К золотой поре претензий нет,
Только как-то незаметно скоро
От любимых лишь остался след.

Но их лица время не стирает – 
Их любовь я чувствую вдвойне,
Словно ветер душу очищает
Как посланец от прошедших дней.

И в осенней полосе чуть слышно
Водит эхо тихий камертон – 
То ли то, что на поверку вышло,
То ли то, что переходит в сон:

В сон о том, что в золоте дорожки,
И о том, что в серебре виски…
Но во сне всё, что ведёт до дрожи,
Не уводит в сторону тоски.
 

***
В московских старых переулках,
Как много лет тому назад,
Звучат шаги мои негулко,
Не останавливая взгляд.

Они по памяти проходят, 
Будто листают неспеша
Всё, что давно уже не в моде
И только мой замедлит шаг.

Ведь для меня их древний камень
И тёплый цвет особняков
Всегда – зачёт или экзамен,
К чему я должен быть готов,

Поскольку в эти переулки,
Как много лет тому назад,
Неторопливо и не гулко
Уйдёт и мой последний взгляд.


***
Год из года за верхушкой лета
Тает день, сужая свой проём,
Лишь деревья, повинуясь ветру,
Шелестят о чём-то о своём.

Шелестят, наверное, о главном – 
Сверху дальше видно, чем внизу,
Может, знают книгу без заглавия
И оттуда вести нам несут.

День за днём приходят эти вести,
Торопясь уйти за окоём…
Лишь деревья всё на том же месте
Шелестят о чём-то о своём.


***
О том, что было, не жалею,
Хотел бы лишь в какой-то час
Запомниться не юбилеем,
А чем-то сделанным для вас – 

Поступком ли, удачной строчкой
Из многих строчек или дел.
И только этим, знаю точно,
Запомниться бы вам хотел.