Павел Большаков, 
член Союза журналистов России,
 лауреат Международной литературной премии 
им. Д. Н. Мамина-Сибиряка

 «Окаянные дни» русской публицистики… 
К докладу на XXVI-й конференции Ассоциации писателей Урала
(Златоуст, 6 ноября 2025 г.)

Недавно, как член жюри в номинации «Публицистика», прочёл сорок работ присланных на Открытый межрегиональный литературный конкурс «СНЕЖНЫЕ ДАЛИ-2025» имени Алексея Пичкова в Нарьян-Маре. В этом году выдающемуся ненецкого поэту, прозаику, журналисту Алексею Ильичу Пичкову исполнилось бы 90 лет. Конкурс пользуется популярностью почти во всех регионах России. Прочёл конкурсные работы и мне стало грустно: работы, за очень редким исключением, достойного литературного содержания почти ни разу не попали в рамки жанра ПУБЛИЦИСТИКА.

Что такое публицистика? Из множества определений назову одно: вид литературы, в которой обсуждаются злободневные вопросы жизни общества и открыто выражаются общественно-политические позиции их авторов.

На тот конкурс в Нарьян-Маре пришли замечательные рецензии на книги, воспоминания наших отцов-ветеранов войн, очерки, литературные портреты, родословные и прекрасные зарисовки о нашей современной жизни. И только процентов десять из присланных работ могли претендовать на жанр публицистики, если речь шла об осмыслении войны на Украине и о патриотизме в окопах СВО.

Традиции патриотической публицистики, а другой я не изучал, в русской литературе начинались с «неистового Виссариона». Вспомним письмо Белинского к Гоголю, за прочтение которого петрашевцы и Фёдор Достоевский должны были быть расстреляны, но пошли на каторгу. Письмо как первый образец публицистики являлось частью переписки двух выдающихся деятелей русской литературы: оно характеризовало столкновение и размежевание мировоззренческих концепций и определяло дискуссию об ответственности и нравственном авторитете писателя.
Ключевые слова – столкновение и размежевание мировоззренческих концепций. Письмо, написанное в 1847 году, породило золотое десятилетие русской публицистики. Речь не столько об известных именах Герцена и Белинского. Проявились и новые имена: Писарев, Добролюбов, Чернышевский. Мой любимый в студенческий годы нигилист Дмитрий Писарев писал в духе «реальной критики» Николая Добролюбова и трактовал литературные характеры как социальные и психологические типы, приходя к обобщениям, выходившим далеко за рамки анализа литературного произведения.

И тут вновь – исторический поворот некоторых русских литераторов к революционной публицистике. Гениальный редактор журнала «Современник» Николай Некрасов, как и Виссарион Белинский, стал успешным открывателем новых талантов. На страницах журнала «Современник» нашли свою славу и признание Иван Тургенев, Иван Гончаров, Александр Герцен, Николай Огарёв, Дмитрий Григорович. В журнале публиковались Александр Островский, Михаил Салтыков-Щедрин, Глеб Успенский. Николай Некрасов ввёл в русскую литературу Фёдора Достоевского и Льва Толстого. В шестидесятые годы в журнале печатались Николай Чернышевский и Николай Добролюбов, которые вскоре стали идейными руководителями «Современника». И потому, наверное, дворянская кровь Ивана Тургенева, Льва Толстого, Дмитрия Григоровича и Александра Островского вспыхнула протестом против эпохи революционной публицистики: или мы, или разночинцы Добролюбов и Чернышевский. И в чём же гениальность Николая Некрасова как редактора? Он всё хорошо взвесил и пришёл к выводу – «дело прочно, когда под ним струится кровь» (цитата Некрасова). Редактор выбрал разночинцев, которых Герцен из Лондона призывал к топору, почувствовав вызов времени и острую потребность своих читателей в публицистике позапрошлого века. Дворяне покинули редакцию журнала.

Это был выбор в пользу нового сильного жанра русской литературы – публицистики. Последствия для журнала были трагическими, вы все это хорошо знаете. Но на сломе литературных эпох и веков вновь проявилось «десятилетие» русской публицистики с 1905 года: журнал «Вехи», «Окаянные дни» Ивана Бунина.

Скромная по объёму и формату книжка «Вехи», написанная известными русскими мыслителями Н. Бердяевым, С. Булгаковым, П. Струве, С. Франком и другими философами начала века, сыграла неожиданно важную и заметную роль в развитии общественной мысли России всего ХХ века. Предметом обсуждения в ней стал не только вопрос об интеллигенции, к которой сборник был обращён, но главным образом тема-проблема судьбы России, актуальная и злободневная до сегодняшнего дня.

В 1918–1920 годы Бунин записывал в форме дневниковых заметок свои непосредственные наблюдения и впечатления от событий в России. 1918 год в «Окаянных днях» Иван Бунин называл «проклятым», а от будущего ожидал чего-то ещё более ужасного. Из чего я делаю вывод, что основной признак русской публицистики как жанра – это острое ощущение времени и провидческие ожидания будущего. Но за такие болезненно тонкие ощущения настоящего и будущего России порой приходится платить жизнью: вспомним смерть и покушения на публицистов Михаила Кольцова в сталинские времена и Захара Прилепина, которого уже в наши дни пытались убить нацисты Украины. И это тоже признак жанра – быть смелым и готовым отвечать за каждое слово.

Для меня сегодня как глоток свежего воздуха – это телепередача Никиты Михалкова «Бесогон». Народ (читай – зрители) любит, когда ему не навязывают точку зрения, а доказывают и даже убеждают принять аргументы для выводов, которые зритель пытается выстрадать сам. Эту особенность русского народа очень точно прочувствовал и тонко воплотил гениальный актёр и режиссёр современности.

Почему сегодня, ради публицистики, некоторые яркие интеллигенты отодвинули своё призвание основной профессии и перешли творить в сложный жанр? Наверное, потому, что они, по выражению Михаил Салтыкова-Щедрина, «любят Россию до боли сердечной». И потому, что они – потомки читателей-интеллигентов журнала «Вехи» начала прошлого века.

Юнна Мориц надавила на горло своего «ёжика с дыркой в боку» и уже много лет выплёскивает каждый день стихи, которые просто ненавидят предатели и либералы всех мастей.
Журналист Владимир Соловьёв собирает в своей телестудии состоявшихся профессионалов мыслящего мира, чтобы оценить ситуацию «лицом к лицу». И я слушаю этих интересных собеседников Соловьёва, чтобы сверить часы с собственными ощущениями истории.

Сегодня, похоже, жанр публицистики живёт в русской поэзии настоящих патриотов. Я сейчас говорю о трёх переизданиях сборника «За ленточкой», которые подготовил в Екатеринбурге поэт Александр Кердан и заслужил в этом году золотой диплом Международного Славянского Литературного Форума «Золотой Витязь». Причём, в юбилейном году Великой Победы, который объявлен нашим президентом Годом защитника Отечества. Не это ли яркий пример, который очень точно соответствует повестке дня нашего семинара. И я в этом году не остался в стороне от патриотических поэтических сборников и приложил свои способности и усилия к выпуску в качестве редактора-составителя сборника фронтовой поэзии уральцев трёх поколений «Сим победиши!».

Станет ли Z-поэзия классикой русской поэзии и публицистики, время покажет. А пока волна графомании на «модную» тему окопной поэзии почти захлестнула Россию. И это неизбежно, когда болит душа...

Но я недавно читал очень талантливые тексты со всей России конкурса в Нарьян-Маре с надеждой, что публицистика возродится не только на телевидении и в поэзии, но и в прозе.

Нет ничего удивительного в том, что сегодня уже не существует той разрушительной публицистики времён «перестройки», когда открыли шлюзы для «чернухи». В те времена мало было мыслящих людей. А если и были, им не давали место в популярных «Огоньке» и «Московских новостях». Газеты «Советская Россия» и «День» погоды в философском осмыслении дня почти не делали. Хотя это моё утверждение весьма спорное.

На сегодня в печатном виде с 90-х годов прошлого столетия осталась только газета «Завтра» классического русского публициста Александра Проханова и газета патриотов Южного Урала «Танкоград» основателя издания и публициста Сергея Алабжина. Это они вполне адекватно отвечают на вызов времени – формируют каждый день(!) уже почти 30 лет патриотическое сознание своего читателя. Сизифов труд, скажете вы? Но кто-то это должен делать!
Не случайно сегодня в Златоусте столь уважаемые литераторы из Москвы, Санкт-Петербурга, Минска, Кирова, Новосибирска, Омска, Екатеринбурга, Челябинска и Тюмени задались проблемой формирования патриотизма в сознании читателей современной русской литературы и публицистики.

Попытаюсь кратко ответить на вопрос – где же наша отечественная публицистика, которая формирует патриотизм в обществе? На мой взгляд, журналистика и публицистика обслуживает идеалы общества. Или спорит с ними. А, как известно, идеология (от слова идеал) в России запрещена конституцией 1993 года. Читай – запрещена и журналистика в том понимании, которое я обозначил. А публицистика – это ворота из журналистики в большую литературу. Надо ли задаваться вопросом, почему почти исчезла печатная публицистика? Почему нет печатных и судьбоносных «Вех»? Потому, наверное, что мы вновь переживаем «окаянные дни» русской журналистики с 1985 года?

…А после литературного конкурса в Нарьян-Маре у меня осталось приятное послевкусие: литературный народ пишет. Ещё как пишет! И не вина пишущего народа, что мы, члены жюри, пытаемся впихнуть его в узкие рамки жанров.

Невозможно душу русскую ограничить литературоведческими «правилами»…

И в конце моего выступления – самое главное.

Мне представляется, что в уральской культурной провинции консервируются до поры до времени лучшие традиции литературного Отечества. Южный Урал 19 ноября будет отмечать 85-летие своего писателя и краеведа. Он каждый год с помощью сына выпускает маленькие сборники путевых заметок и впечатлений от происходящего вокруг, от увиденного и пережитого. Своеобразные дневники чувств и предчувствий русского писателя. Словно и не слышал челябинский литератор знаменитых слов «большое видится на расстоянии». Наш южно-уральский Нестор лицом к лицу пытается осмыслить переломные моменты века уходящего и наступившего. Его словно дразнит затёртое изречение «не дай вам Бог жить в эпоху перемен». Но он предпочитает помнить Фёдора Тютчева – «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые…»

Южно-уральский писатель с настойчивостью литературного безумца пытается умом понять Россию уже сегодня, сей же час. Он словно торопится запечатлеть в своей памяти увиденное и услышанное. И не перестаёт задавать вопросы всему миру. Его ответы на вызовы времени уже составляют XIV томов собрания сочинений.

Южно-уральскому безумству храбрых аллилуйю будут петь историки, драматурги, литературоведы, публицисты, учёные и любопытствующие студенты, может быть, после осмысления лет через лет 10-20. Но, может быть, и раньше. Хочется верить... 

А сегодня хочу поприветствовать настоящего героя нашего времени – Кирилла Алексеевича Шишова...