Июль на Урале был отмечен значимым литературным событием. В Екатеринбурге и городах области состоялась презентация первого тома «Переписки Д.Н. Мамина-Сибиряка с комментариями Б.Д. Удинцева», изданного 1 июля в Москве, в издательстве «Перо». 

Только что, выйдя из печати, книга объемом в 1086 страниц отправилась на  Урал. Отчасти это объясняется тем, что редактор-составитель – Иван Владимирович Югов, в марте этого года на краудфандинговой платформе «Планета» объявил народный сбор средств на издание писем российского классика уральского происхождения. Несмотря на все трудности, которые сопутствуют краудфандингу (знаю по себе), сбор завершился успешно. Из 200 участников более 40 оказались уральцами, внесшими свои средства на издание первого тома переписки.  

Как только книга приехала на Урал, так сразу же 4 июля была представлена в библиотеке Белинского, где собрались литературоведы, музейщики, журналисты, краеведы и представители духовной семинарии. Все, кто выступал на мероприятии, называли его историческим событием. И отдавали должное просветительской и подвижнической мисси Ивана Югова, географа по образованию, переводчика с японского (долго жил и работал в Японии), исследователя творчества Д. Мамина-Сибиряка и его дальнего потомка по линии Удинцевых. За Дмитрием Удинцевым была замужем сестра Дмитрия Наркисовича – Елизавета. Сегодня однозначно можно утверждать, что если бы не усилия Югова, это издание, судьба которого поистине многострадальна, так и не увидело бы свет. 

История страданий такова. Первый вариант переписки был подготовлен Борисом Дмитриевичем Удинцевым, родным племянником Дмитрия Наркисовича, еще в тридцатые годы прошлого века. Подготовка издания велась под патронажем Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича, публициста, доктора исторических наук, инициатора создания и первого директора (1933–1945) Государственного литературного музея. Но с началом Великой Отечественной войны при эвакуации литературного музея из Москвы рукопись переписки была утеряна. Страшно представить, какой огромный труд пропал. 

После войны Борис Дмитриевич взялся за его восстановление и вновь собрал письма своего известного дяди. Надо заметить, что Удинцев к тому времени был почти слеп, и печатать на машинке с бисерного почерка Дмитрия Наркисовича ему приходилось с большим трудом. Возможно, ему помогали, но факт остается фактом – письма восстановили. И в 50-е годы рукопись была передана в издательство города Молотов (Пермь), где ее опять… потеряли. 

Возможно, причиной «потери» стала «безыдейность комментариев Удинцева». Идейность должна была содержаться в утверждениях, что Мамин обязательно пришел бы к марксизму и непременно бы, принял революцию 1917 года. Таких фактов в письмах Мамина нет, но их необходимо было предположить. В то время, как автор-составитель  опирался на подлинные факты из жизни своего дяди, которого хорошо знал и общался с ним много лет.  А уж утверждать о признании революции, тем более не решался, так как его собственная мать, сестра писателя и преподаватель женской гимназии, не благоволила большевикам и при отходе армии Колчака из Екатеринбурга, ушла вместе с ней.  

Об отношении Дмитрия Наркисовича к революции говорят и его письма к матери Анне Семеновне, заглянем только в одно, от 13 декабря 1905 года, посвященное разгрому типографии Сытина, где печатались дешевые издания для народа:  «Это и есть революция? Во имя чего?.. […] По  нынешним временам говорить о будущем трудно: день прошел – и слава богу… Сегодня прочел телеграмму из Москвы  об уничтожении печатной фабрики Сытина – это уже прямо касается и меня, то есть моих изданий у Сытина. А фабрика была первая в России и стоила миллион рублей…».

Что же касается дальнейшей судьбы переписки писателя, то в третий раз Борис Дмитриевич Удинцев не смог ее восстановить в силу своего пошатнувшегося здоровья. 

И вот свершилось. Чтобы восстановить утраченную рукопись, Ивану Владимировичу пришлось в течение трех лет собирать разрозненные материалы по библиотекам и архивам страны, перепроверять данные. Помогала ему внучка Бориса Дмитриевича – Ольга Глебовна Удинцева. А на стадии издания – коллектив филологов и маминоведов из Екатеринбурга, в том числе, в качестве научного консультанта выступила  доктор филологических наук, профессор Елена Константиновна Созина, в качестве редактора – Татьяна  Анатольевна Арсёнова. 

Один из авторов вступительной статьи – Валентин Петрович Лукьянин, писатель и литературный критик, сделал на презентации исторический анализ рукописи и подчеркнул, что не знает в истории литературы другого такого труда, который бы шел к читателю 90 лет. И не знает другого такого классика, который бы подобно Мамину-Сибиряку, имел такую большую переписку с матерью – более 700 только найденных и восстановленных писем. Мать была его конфидентом, человеком, которому он доверял свои мысли и чувства. 

Другие главные адресаты писателя – это старшая сестра Елизавета и младший брат Владимир. С сестрой он делился самым сокровенным, брата наставлял как отец. Так когда-то наставлял в письмах его самого их любимый отец Наркис Матвеевич, рано ушедший из жизни. 

Переписка Мамина – это образец эпистолярного жанра, который сегодня практически утерян, в то время как именно письма дают полное представление о мировоззрении писателя. 

Следующая презентация состоялась в библиотеке имени П.П. Бажова, в городе Лесном, где родился Иван Югов, и откуда, вместе с родителями еще в детстве переехал в Обнинск. Но Лесной не забывает,  часто встречается с жителями города по краеведческим делам и посчитал необходимым представить здесь переписку Мамина. Тем более, что из Лесного тоже есть подписчики на это издание. 

Порядка десяти книг уехало в Нижний Тагил, где состоялось личное общение автора-составителя с краеведами и читателями Мамина-Сибиряка. 
Следующая презентация планируется в Москве, а Иван Югов уже работает над вторым томом переписки писателя. 

Наталья Паэгле