Писатель Василий Киляков… Он родился в Кирове в 1960 году, учился в школе № 37, но еще в юношеском возрасте переехал в Подмосковье. После окончания политехникума работал мастером на заводе, служил в армии, многие годы отдал службе в спецсвязи и Росгвардии. 
Имеет высшее гуманитарное образование - окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Публиковался в самых популярных отечественных литературных журналах «Новый мир», «Наш современник», «Октябрь», «Юность» и многих других, становился лауреатом Всероссийских литературных премий имени Бориса Полевого и Андрея Платонова, немецкой премии «Дойче Велле», а буквально на днях получил Международную литературную премию «Югра»…
Василий Васильевич - обладатель «Бронзового Витязя» престижного Международного славянского литературного форума «Золотой Витязь», лауреат Открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу» Издательского Совета Русской православной церкви. 
Вятский писатель Виктор Бакин в эти зимние дни задал земляку несколько вопросов. 

- Минувший 2020 год — год непростой и во многом тяжелый — был для Вас юбилейный. За плечами 60 лет. Оглядываясь на прошедшее время, вспоминаете ли Вятку, где родились, помнятся ли «детские годы чудесные...»?

- 60 - хорошая цифра. Есть с чего начинать, подводить какие-то итоги. 
Город Киров мне дорог не только воспоминаниями. Известно, что именно до 15 лет стремительно набирает обороты "воспитание чувств". Но не по-флоберовски, а подлинно.  Именно в это время - первая любовь. И первые разочарования. Иногда и дрались, не без этого.... Тогда и обиды казались непреодолимыми. Юношеский максимализм. 

Никогда не забыть прекрасные виды вдоль реки и за рекой Вяткой. Мне удалось, устроившись помощником дворника у кинотеатра «Колизей», сдачей стеклотары и прочее, заработать на фотоаппарат "Смена 8-м". И вот я один, зимой, ходил за Вятку по пояс в сугробах фотографировать храм на берегу, высокие ели на другой стороне реки. Шел по льду...

С годами, когда стал мудрей, я удивлялся этому своему сладкому одиночеству. Друзья были, конечно. Но все же лучшие друзья – это детская библиотека рядом со зданием кинотеатра "Смена", книги.

Великий Пушкин, уходя, по свидетельству Жуковского, прощался с книгами, как с друзьями. Вот и я в кировской библиотеке встречался с книгами, как с друзьями, еще не зная и не понимая вполне А.С. Пушкина....

Да, никогда не забыть мне храм, монастырь на берегу Вятки. И те детские снимки этого прекрасного храма. Впоследствии я узнал историю монастыря, очень не простую.

Детские годы чудесные, конечно. Закладка характера. Настрой.

- Храм и монастырь, о которых Вы вспомнили, — это, верно, Успенский собор и Трифонов монастырь, которые тогда были в неприглядном виде. В семидесятые годы в Кирове была только одна действующая церковь — Серафимовская. С реки она была не видна…

- Да, монастырь на берегу Вятки… Не понимаю, почему притягивал, ведь все было в разрухе. Стены разобраны. Березки росли, как соринки, под  куполом. Я ходил и снимал фотоаппаратом. И не хотел уходить. Какой-то мир в душе наступал, когда я сидел один на ступенях храма. Странно, да. Просто сердце просило....

- А дома были иконы, церковные книги? 

- Дома были иконы, бабушка Пелагея привезла их из деревни, жила она у нас зимами.  Осенью "на Покров" или, как говорила,  на "Аржаство" (Рождество Пресвятой Богородицы в сентябре) приезжала, а к Пасхе уезжала…  Вставала чуть свет и читала, шептала перед иконами Николая Чудотворца и Спасителя. Почему-то на кухне. Чтобы не беспокоить никого…  Я о ней потом написал рассказ "Посылка из Америки".

Тропари, кондаки всегда читала.  Многие молитвы знала наизусть, - я от нее на память выучил. "Живые помоши", "Символ Веры" и другие… 
Пелагея Тимофеевна осталась в первый год войны с двумя детьми 2-х и 4-х лет. Крестный мой Николай был старший. С пяти лет пас свиней за хлеб. В 12 уже сам готовил дрова на зиму, бабушка заказывала вывоз...

Замуж больше не выходила, хотя сватали не раз. С 20 лет вдова. Одна поднимала мать мою Валентину и Николая Григорьевича. Обшивала всю деревню, чтобы прокормиться. Пряла, продавала шерсть… 

Она ушла в 2000 году, в апреле. Похоронена в Ульяновске. Поддержка ее духовная была несомненно.

 - А сами сознательно когда пришли в церковь?

В храм привела супруга. А личный пример показали мой учитель в Литературном институте Михаил Петрович Лобанов, отец Дмитрий Дудко, известные писатели Вадим Кожинов и Глеб Горышин. Всегда с большим интересом слушаю по программе "Радонеж" дорогого сердцу моему земляка Владимира Николаевича Крупина… 

Помню, как после ухода бабушки я трудно и тяжело переживал Литургию. А после Причастия летел, как на крыльях!

Было ощущение, что душу мою, как закопченную старую банную трубу, вычистили, вымыли священники на Литургии…

С тех пор я не раз прошел канавкой преподобного в Дивеево, неоднократно возил детей в Оптину. Был у Николая Гурьянова на острове Залит. Декан Свято-Тихоновского Православного института о. Киприан (Ященко) брал меня с собой в Муром, Гороховец, к чудотворным иконам. 

Я все это вспоминаю не по гордости и не по "избранности", а вижу теперь, что так Господь укреплял веру маловера. По великой милости Его, Он не бросил меня. Быть может, есть какой-то замысел у Него и обо мне, грешном....

Остается надежда, что и тот полуразрушенный храм в Кирове, где я молился на занесенных снегом ступенях, в "холодном сумраке белесом"- все это было не случайным явлением. Я чувствовал уже тогда, что  великая мощь  нашей веры оживет самым животворным образом. 

- Православие… Присутствует ли эта тема в Вашем литературном творчестве? 

- Надеюсь, что всё только на Православии и стоит. Скажу жёстче: с некоторых пор неверующие люди стали мне мало интересны. Не знаю почему. В человеке ищешь глубину. Какая же глубина может быть у атеиста? Человек как создание Божье не может и не должен быть утилитарен. 

Как-то Чехова упрекнули в маловерии. Он был изумлен: "Да мой лучший рассказ - "Студент", прочтите его!" Тургенев-западник иногда "козырял" неверием. Но "Живые мощи" - непревзойденный рассказ. .А "Записки охотника". Нет, он не был ригористом. Над кроватью его всегда висела икона - благословение его строгой матери... А Бунин? "Господи, продли мои дни на этой земле!"- запись в его дневниках.

Как-то в споре с неверующим академиком физиком "проиграл" монах... Вернее не стал спорить о происхождении видов. Дарвинисту не докажешь. Но доказал на деле так. Сделал глобус земли. Чудесный, с подсветкой. Пришедший в гости академик увидел глобус и восхитился: "Кто же сделал такое чудо?"... "Никто" - ответил монах. Он сам появился. Как земля наша и человек. Академик был побеждён!

- Как-то Вы обмолвились, что любимый праздник для Вас – Пасха Христова…

- Да, это так. Пасха - обетованное нам спасение из сей юдоли смертной и долины слез.

Святые отцы учат нас жить с радостью. Встречать каждый день благодарно. Только не всем это по силам. В этом великая мудрость, но сказано и так "...радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах". А ведь это слова самого Спасителя. Кроме всего прочего Пасха самый великий и единственно Духовный праздник!

- Любимое время года?

-  Любимое время года – это время радостной работы, труда… Всё равно какого. Но - такого, когда не замечаешь и не думаешь о том, какая погода. С удовольствием можно трудиться и в дождь, и в снег. И метель, и мороз – могут быть прекрасны. 

- Книга, которую Вы сейчас читаете? 

- Перечитываю Евангелие. 

- Вы с пятнадцати лет живете в Подмосковье. Что для Вас малая родина – вятская земля? 

- Для меня Вятка была многим, если не всем. Когда разрушали старые дома по улице Дерендяева, я собрал и сдал в краеведческий музей множество старинных книг, военных орденов, антиквариата, которые уехавшие хозяева бросали. Потому был вхож в музей бесплатно.  В фойе меня встречал портрет Александра Грина с ястребом на плече. Днями мог разглядывать  скелет-остов динозавра, что стоял при входе, чучело россомахи, залы, посвященные войне. Как забудешь такое?!.. ТЮЗ недалеко. Часто приезжал цирк,  и я увидел впервые вживую гимнастов, артистов-карликов… 

Нет, живя в детстве - ты живешь как в раю. 

Беседовал Виктор Бакин (Киров).