Традиция и современность:
актуальность и вневременность творческого поиска писателя
Доклад на ХVII конференции АсПУр 6 ноября в г. Омске
Часть 3. Не спи, художник!
Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену...
Борис Пастернак, «Ночь»
Формула Пастернака точно определяет место художника слова в этом лучшем из миров.
Чего требует вечность, держа писателя в заложниках? Вещей простых до невозможного: помнить о ней в любой сиюминутности, жить в её постоянном присутствии, исповедовать и проповедовать её ценности, служить ей. Насколько человек, род, народ соизмеряют себя с вечностью, настолько они в итоге оказываются к ней причастны.
А чего хочет от своего пленника время? О, ему не угодишь, даже ревностно прислуживая: на протяжении буквально двух с небольшим веков в России на смену шутам, дамским угодникам и сочинителям хвалебных од для царственных особ приходят пламенные революционеры, затем их вытесняют специалисты по инжинирингу душ, инженеров увольняют без выходного пособия – и сегодня уже востребованы оборотистые официанты: рынок есть рынок, для эконом-класса детектив, дамский роман, стёб, эпатаж, игра на низких инстинктах. Карманный формат, газетный тираж, ремесленная работа на износ души.
Для покупателей духом побогаче – и меню другое: русофобия, махровая в том числе, очернительство всего советского и разоблачение кровавых преступлений коммунистического режима, филологические игры праздного ума в «актуальную литературу» и исподволь, неспешно – отказ от нравственных регуляторов общественной и личной жизни. За это раскручивают, издают, рекламируют, организуют турне, в том числе зарубежные, и выдают премии как современным властителям дум.
Поскольку сегодня учителя и врачи оказывают образовательные и медицинские услуги, то и писательскую работу в условиях рынка можно назвать оказанием услуг по написанию историй. Ориентированы ли эти услуги на экономичный сегмент, где спрос на развлечение, или на сегмент люкс, где запрос идеологичен – суть одна и та же.
Время постоянно меняет социальную модальность профессии писателя, и каждый раз после очередного поворота событий начинает список своих пленников с чистого листа, выбросив предыдущий – за ненадобностью.
Но что-то же остаётся! Да, остаётся. Мучительно зреющее в раздумьях, в социальной неприкаянности и отверженности честно взыскующее вечности, испепеляющее и исцеляющее душу огнём и светом истины. Собственно, только духовный труд и есть литература. Всё остальное – товар со вкусом литературы, с непременной маркировкой: «натуральный писательский продукт».
Литература – традиция духовного труда, самостояния мыслящего человека, ответственности перед вечностью – впрочем, о вечности и говорить-то сегодня как-то некомильфо, ибо хронотоп эпохи глобализации парадоксально сжался в мгновенную, безвоздушную точку. И если бы мы проводили не писательскую конференцию, а семинар по литературному маркетингу, нам бы следовало рассуждать о сегментах и тенденциях читательского рынка, методиках раскрутки брендов, массовом спросе на те или иные темы, и конечно же, о лузерах, которым лучше молча уйти и не портить глянца.
Но мы будем говорить о литературе и о точках расхождения традиционного направления – и так называемого направления либерально-рыночного, хотя от либерализма в нём только этикетка по вышеозначенному образцу: «натуральный, от отечественного производителя». И первая точка расхождения – это отношение к читателю.
Традиция в любой выпадающей ей современности читателя воспитывает, заставляя каждый раз тянуться к разговору, приподниматься на цыпочки – потому что ей нужен собеседник и единомышленник.
Рыночное время предлагает работать на потребителя, ибо платит именно потребитель. Писателя здесь формирует читатель, определяя, о чём и как писать и сколько это стоит. Или тот же читатель холодно сообщает, что ему некогда и вполне достаточно постов в Интернете. Или читатель сам себе писатель на сайтах Стихи-Проза.ру. Общественная польза литературного труда опускается ниже нуля – но именно это и нужно маркетологам всех уровней: они сами желают формировать и спрос, и предложение.
Однако законы культуры и законы рынка соотносятся так же, как эволюция и естественный отбор: нельзя абсолютизировать ни то, ни другое, но если не работает первое, второму вообще делать нечего. Говоря иными словами, после рынка в литературе возможна только пустыня.
Ещё одна точка расхождения – обратная связь. Для традиции важен каждый собеседник, общение не массово, а личностно. Для рынка единственная рациональная форма обратной связи – обмен печатных знаков на знаки денежные. В эконом-сегменте – в процессе продажи покет-буков, в сегменте люкс – за счёт выполнения открытых или негласных заказов власти. Иногда (как в истории с Константином Райкиным) у производителей для люкс-сегмента вдруг вспыхивает возмущение: как это пипл, который должен платить молча, смеет выражать своё мнение по поводу художественных изысков творцов элитного продукта? Явное нарушение правил поведения на рынке!
Третий камень преткновения – понимание свободы художника. Свобода в традиционном смысле – это самостояние и ответственность. Рынок предполагает раскрутку – кто не раскручен, тот и не писатель. Традиция убеждает в обратном: раскручен – значит, уже не писатель, а изготовитель текстов, раскрутка – это практически дисквалификация, ведь те, кто раскручивает, задают движение в сторону, нужную именно им.
Современность для писателя – всегда вызов. И наша – не исключение. Как отвечать – каждый решает сам, в меру своих душевных сил. Мы счастливы, что рядом с нами сегодня живут и пишут свои произведения нераскрученные, но известные вдумчивому читателю прозаики. Назову только несколько имён писателей, чьи книги стали для меня событием в последние два-три года. Это Пётр Краснов (Оренбург, роман «Заполье»), из Екатеринбурга – Арсен Титов (роман «Тень Бехистунга» и Александр Кердан («Романы о русской Америке»), Светлана Чураева («Чудеса несвятой Магдалины») и Игорь Фролов («Бортжурнал 57-22-10») из Уфы, Виктор Потанин («Последние дни лета», Курган), Валерий Казаков («Половодье», Киров), Александр Пешков («Ночные журавли», Барнаул), Елена Крюкова («Солдат и царь», Нижний Новгород), Сергей Трахимёнок («Дети войны», Минск, Белоруссия). В Челябинске недавно ушёл из жизни тончайший прозаик Геннадий Скобликов – абсолютно нераскрученный, но оставивший нам в литературное наследство двухтомник с символическим названием «Свой крест».
Если говорить о поэзии – с радостью назову имена Андрея Попова из Сыктывкара, Юрия Седова из Челябинска, Виталия Митрофанова и Наталью Кожевникову из Оренбурга, Ирину Семёнову из Орла, в Екатеринбурге это Андрей Расторгуев, эпические стихи которого в век короткого дыхания терпеливо дожидаются своего ценителя. И, безусловно, надо отдать должное Омску, взрастившему в традиции целую плеяду блестящих имён, из которых назову четыре – Татьяна Четверикова, Валентина Ерофеева-Тверская, Олег Клишин, Юрий Перминов… Перечень имён, безусловно, требует продолжения – и, конечно, чтобы они были услышаны, нужна нерыночная критика, ориентирующаяся не на раскрученность того или иного имени, а на этическую и эстетическую ценность произведений – как, например, книга Вячеслава Лютого «Сны о любви и верности».
Сегодня среди всех настоящих, а не наведённых рынком актуальностей наиболее остро стоит вопрос сохранения национальной культуры. Конечно, политологи вокруг говорят о том, что национальное государство вместе с национальной экономикой и национальной культурой уходит в прошлое, но посмотрите, как в ответ на американский проект глобализации глобализация исламская акцентирует свои национально-религиозные особенности! То есть значимость национальной культуры в мире сегодня парадоксально возрастает.
Как это касается нашей литературы? Горько-анекдотично. Например, областная библиотека время от времени приглашает наших состоявшихся, известных писателей на встречи с российскими и иностранными (часто очень молодыми) авторами, которые дают мастер-классы: что и как писать, чтобы напечататься «в настоящем издательстве» (читай: в коммерческом). А в городе Сатка, например, канадская писательская школа подарила веб-кабинет новорождённой детской литературной студии и теперь проводит вебинары – дорожа «международным признанием», наших детей учат писать канадские сказки… Культурная экспансия – абсолютно естественный, нормальный процесс, и вопросов к канадским писателям нет. Вопрос только в том, останутся ли наши сказки русскими…
Литература традиционно была и остаётся сферой национальной безопасности, делом государственным, трудом, преодолевающим временное ради вечного. Поэтому для неё всегда актуально вневременное. И если на дворе рынок, тем более –
…Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда…
Читать также:
Necessary cookies are absolutely essential for the website to function properly. This category only includes cookies that ensures basic functionalities and security features of the website. These cookies do not store any personal information.
Any cookies that may not be particularly necessary for the website to function and is used specifically to collect user personal data via analytics, ads, other embedded contents are termed as non-necessary cookies. It is mandatory to procure user consent prior to running these cookies on your website.
13 Comments
Спасибо за эту статью. Умно, точно и актуально. Только жаль, что из челябинских авторов вы удостоили внимания только двоих. Думаю, что это очень субьективно и не справедливо.
Михаил Семёнович, спасибо за добрый отклик! Любой доклад ограничен по времени (20-25 минут максимум). Поэтому пришлось оговаривать специально: «Назову только несколько имён писателей, чьи книги стали для меня событием в последние два-три года» (цитата из доклада). А теперь дело за Вами — расширяйте список, пишите рецензии на новые книги, активизируйте работу Челябинской писательской организации на сайте АсПУр — мы все от этого только выиграем!
На портале «Российский писатель», где были раньше опубликованы три части доклада, сейчас недоступна третья часть. Интересно, как повлияли отклики читателей «РП» на окончательный вариант и повлияли ли? Изменился ли взгляд автора на проблему за этот небольшой промежуток времени и в чём?
С уважением
Сергей, третья часть доклада не была опубликована на сайте «РП», я отправила её туда только что. Отклики мне интересны всегда, это важно — иметь обратную связь, но и у материала есть своя логика. Первая часть — общий обзор, постановка проблемы («актуальная» литература как антилитература), вторая — конкретные различия того и другого, а третья часть, как видите, — литература в конкретных социально-экономических обстоятельствах. Логика тут, конечно, дискретна (тема, заявленная к конференции АсПУр, тянет на монографию), но она есть ))) Потому что взгляд на эту проблему складывался у меня десятилетиями практической работы и неспешного анализа.
С большим удовольствием прочла Ваш доклад. Вы отразили в нём то, что многие писатели носили в глубине своих помыслов. Вы расставили нужные акценты. Спасибо!
Понятно, Нина! Я подумал, что третья часть Вашего доклада у меня не высвечивается оттого, что портал или браузер глючат. Вы, конечно, во многом правы, хотя я бы не стал ограничивать подход исключительно метафизикой. Диалектика на мой взгляд более плодотворна.
С уважением
Валентине Сиволаповой. Валентина Алексеевна, спасибо за отклик!
Сергей, этот замечательный сайт — как раз возможность высказать свою точку зрения, своё видение проблемы. В частности, применить диалектический метод анализа ситуации. Вся серия статей на тему традиции предполагалась как начало серьёзной дискуссии, но дискуссии как раз не получилось. И, думаю, главное здесь не столько спор с автором (у меня нет намерения приватизировать истину), сколько создание объёмного видения, объёмного понимания целого комплекса проблем, с которыми мы имеем сегодня дело. Ведь точная формулировка вопроса есть большая часть формулировки ответа. А он нам всем сейчас необходим.
Вынося в заглавие статьи слова «Прикладной смысл», Нина Ягодинцева сразу даёт понять то, о чём собственно должна начаться предполагаемая дискуссия. Название не оставляет тени сомнений в том, что традиция и актуальность интересуют автора именно со стороны практики.
Три части безусловно блестящей статьи посвящены созданию объёмной модели взаимосвязанных проблем, возникающих перед нами в попытке осмыслить литературную реальность. И надо признать, что в этом плане ей удалось сделать многое, если не всё.
Игорь Пряхин, комментируя статью с позиций материализма и трансгуманизма на сайте «РП», считает взгляд Нины Александровны идеалистическим и требующим переворота с головы на ноги. Кто же прав?
Мне думается, прикладной смысл творческого поиска писателя надо искать не в философии и не в науке.
Как это ни печально, для жаждущих абстрактной объективности, но искать его следует в партийности, что и происходит, да и вызывает сплошь и рядом реальные дискуссии, а проще говоря, «разборки».
Писателю, прежде чем писать (творить или заниматься сотворчеством), надо понять, что у него с совестью. Кто он? Что он? Под знамёна какого движения он становится и что хочет сказать. Если у него есть совесть, следующее, что ему нужно — мужество, так как говорить подсказываемое совестью иногда, мягко говоря, неуютно и «некомфортно».
Совесть посказывает о чём писать, а мужество помогает укрепить перо и не умолчать главного — того, ради чего затевается духовный труд.
И лишь потом наступает черёд мудрости — момент художественного или иного исследования хитросплетений действительности. Каким бы великим ни был талант, отсутствие совести художника и его малодушие всегда отрицательно скажутся на проявлениях творческого дара. Хорошо, если честной традиции не будет стыдно за своего представителя на полях сражения с демонизированной
современностью (актуальностью).
Это касается и всестороннего анализа литературных проблем. Я бы, как сторонник диалектического материализма не преминул включить в исследование вопросы как политики, так и экономики, определился бы с классовой подоплёкой вопроса. Или намекнул бы на эту подоплёку определённо и ясно — умному достаточно, а дурак не поймёт. Как шутили мои товарищи в бытность сургутской жизни четверть века назад: «Не спи, замёрзнешь!»
С уважением
Уважаемый Сергей! Рада, что сайт АсПУр постепенно переходит к культурным дискуссиям, поскольку проблемы, стоящие перед нами, можно решать только в коллективном осмыслении. Да, Вы правы, «Прикладной смысл» задуман как максимально практический и практичный — я долго выбирала название своей авторской рубрики на Российском писателе» и остановилась именно на этом. Оно и меня дисциплинирует, не позволяет уходить в дебри абстракций.
Жаль, что Игорь Пряхин прочёл публицистические метафоры текста как выражения с прямым смыслом — приём был не «одухотворения» времени и вечности, а их обобщения — персонификация помогла существенно сократить объём текста (было бы по меньшей мере смешно сидеть за компьютером и на полном серьёзе медиумически вещать от имени времени и вечности).
Полностью согласна с тем, что в основе работы писателя — совесть. Партийность — свойство более формальное, любая партия так или иначе оформляет понимание справедливости определённой группой людей в некие обобщающие формы, и очень часто форма начинает подменять содержание. А совесть — чувство живое, она гораздо надёжнее. И — да, конечно, мужество и мудрость.
Политика и экономика, безусловно, прямо влияют на литературную проблематику, а уж на литературное дело — тем более. В основе того и другого — человек, его совесть, мужество и мудрость. А финальный Ваш тезис вообще актуален невероятно: у нас сегодня утром было -34!
Спасибо за диалог! С уважением.
Молодец, Сергей! Сергей Сметанин, пожалуй, первый в писательском сообществе обозначил такую важную тему, как «Писатель — совесть — мужество». О чём, кстати, предпочитают умалчивать очень-очень многие пишущие. А ведь это не высокие слова… Перефразируя Бабеля (если не ошибаюсь!): «Писатель с перепуганной душой — это уже потеря квалификации». Увы, судя по всему, у нас сегодня 90% — внутренне совершенно не свободны при всей кажущейся внешней свободе. Перепуганы, принижены, забиты обстоятельствами… Чего от них ждать? А ничего ждать не надо.
Поправлюсь: М. Зощенко!
Спасибо за отклик, поддержку и понимание! Может быть, с этого и начнём…
С уважением